Способы воспроизведения прошлого

Для художественного кинематографа не существует проблемы прошлого

Можно делать фильмы не только об Иване Грозном и Рублеве, но и о полумифическом Гомере. И вообще хоть об Иоанне Крестителе. Фактическая достоверность дополняется художественной, а то и заменяется ею — создается образное, художественно правдивое произведение. Положение документалиста более ограничено. Ему приходится делить прошлое на обозримое и необозримое.

Кинематограф, что бы там ныне ни говорили, — все-таки искусство движения. Даже очерковый фильм, обычно более статичный, чем игровой, не может полностью строится на рисунках, фотографиях и съемках мертвой натуры тех мест, где что-то происходило. Впрочем, такие фильмы делаются. Но при этом редко получаются, интересные картины. Чтобы создать действительно образное документальное произведение, для изображения прошлого нужно иметь какой-то минимум кино и фотоматериала, да еще дополненного подлинными «говорящими» текстами (газеты, рукописи, письма, дневники и проч.).

А если ничего этого нет, то ничего интересного и не будет. Вернее, повторяем, будет очередная диапозитивная лента, скучная «продукция», в которой поневоле многословный, тяжелый дикторский текст будет иллюстрироваться изобразительно бедными, сплошь иносказательными кадрами. Но сколько недостаточно искушенных авторов «пробивают» сценарии подобных произведений! Их энтузиазм понятен и конечно же благороден. Они хотят поделиться со зрителем чрезвычайно интересными и поучительными жизненными историями.

Пример художественного замысла

Вот пример таких замыслов. Живет недалеко от Москвы одна женщина, ткацкий мастер. Незаметная, скромная, но настоящая героиня нашего времени. Во время войны по направлению комсомола она, тогда хрупкая девушка, работала на Урале строителем, потом была металлургом, а вечерами бегала в госпиталь ухаживать за ранеными. На целине прославилась как замечательный повар полевых станов. И так далее. Уже будучи матерью двоих, а потом и троих детей, работая на фабрике, кончила среднюю школу. Интересная, обаятельная женщина, с покоряющей улыбкой, она смело говорит в микрофон. Все хорошо, даже замечательно здесь. Но все в прошлом, которое не на чем показывать. Смысловой и «сюжетный» центры тяжести сценарного замысла в этом вчерашнем, которое превалирует над сегодняшним.

Надо иметь, что снимать

Или вот московский профессор, зав. кафедрой политэкономии. Имеет учеников, которые могут о нем рассказать, труды, заслуги. Хороший профессор, которых в той же Москве, к счастью, не так уж мало... Однако в молодости он был извозчиком в Одессе и участником подполья времен гражданской войны. Интересно, необычно прожил и остальное время, до сего дня. Есть фотографии, документы, можно привлечь какие-то нейтральные фильмотечные кадры, относящиеся к нужным событиям. Читателю трудно судить по этой краткой переписи материала об его изобразительных возможностях. Иногда для такого суждения нужно целое исследование. На студии опытные люди сразу почувствуют, что заявка «сильна» только эффектным названием («Одесский извозчик»). Беден материал настоящего времени, то есть самый благодатный для документальной съемки, а самое интересное — в давно прошедшем времени, значит в самом невыигрышном. Вот в рассказе о бывшем извозчике надо иметь, что снимать, если нет (а его, конечно, нет) фильмотечного материала. Иметь настоящее, через которое можно заглянуть в прошлое.